КВИНТЭССЕНЦИЯ ФРАНЦУЗСКОГО АВАНГАРДА В ОДНОМ АБЗАЦЕ
- Кризис "миметического" персонажа и гибель автораВ отличие от классических произведений, где присутствовал герой-субъект говорения, через которого писатель утверждал свои ценности, здесь происходит "самоутрата" через метафору разбивающегося зеркала, из-за осколков которого приходят множество персонажей.
- Принцип коллажаКоллаж как изобретение исторического авангарда ставит под вопрос личность, талант, художественную собственность. Место действия и время действия теряют определенность, хронология заменяется циклическим временем. Вместо логики, смысла и каузальности - калейдоскопическое мелькание эпизодов. Вместо сюжетного напряжения - формальный стилистический поиск.
- Пародирование жанров массовой литературы, интертекстуальная играНовое художественное пространство, в котором акценты переносятся с событий па «приключения» письма. Коллизии происходят не с персонажами, а со словом. Стилистический прием превращается в новый способ восприятия мира, возникает новая модель романа, в которой нет больше «сюжетных» историй, воссоздающих иллюзию реальности.
| Роман "Зази в метро" стал самым известным произведением в библиографии писателя. В нем повествуется о девочке по имени Зази, которая вечно сквернословит и пререкается со всеми, а ее главная мечта - побывать в парижском метро, которое на время ее приезда оказывается закрытым из-за забастовки. В книге идет ирония вперемешку с серьезными экзистенциальными темами, которые брошены так, случайно. Всё в лучших традициях бурлеска, причём, её экранизация преобразилась более в форму буффонады, но об этом позже. Раймон Кено использует в своих книгах «ново-французский» язык, разговорную и жаргонную лексику, архаизмы и неологизмы. «Заумь» идет следом за жаргонизмами. |
Именно он и осмелился совершить рискованный поступок - экранизировать литературное произведение "Зази в метро".
60-Х ГОДОВ
Гротеск и абсурд занимают в этих комедиях центральное место. Под влиянием сюрреализма и театра абсурда режиссёры вводят в повествование нелепые, фантастические ситуации, в которых логика мира нарушается ради комического эффекта. Такое кино часто становится карикатурой на саму реальность.
Буффонада — как кривое зеркало, в котором смеются не только над другими, но и над собой. Именно к подобному приему художественного изображения и относится кинокартина “Зази в метро”.
Книга “Зази в метро” - единогласно считалась сложным произведением для экранизации, которое заигрывало с языком изложения вереницей разнообразных стилистик.
Через искажения языка, жаргона, гротескных персонажей и абсурдные ситуации Раймон Кено показал, насколько зыбка граница между реальностью и вымыслом.
Кено стремился доказать, что язык — не просто средство описания мира, а самодостаточная сила, способная создавать новый, парадоксальный мир.
Он сознательно нарушает грамматические и стилистические нормы, подражая живой разговорной речи, чтобы показать её поэтичность и выразительность. Сюжет вторичен — важнее то, как рассказано, а не что рассказано.
Для экранизации книги один продюсер выкупил права на опцион, в режиссеры позвали Рене Клемана — но они быстро поняли, что это задача невыполнимая. Бытийствовало мнение, что данную книгу невозможно экранизировать из-за ее специфики изложения, непривычного на те временя словесного изыскания.
Абсурдности, наложенные друг на друга, происходящие события, также добавляли трудности для операционной части кинематографа тех годов. Считалось, что ее невозможно адекватно перевести на другие языки, не то что экранизировать.
Для Луи Маля данные терни предстали дорогой к звездам, шансом исследовать киноязык:
"Чем была особенно хороша книга — в ней был целый набор разных литературных техник и, конечно, много стилистической игры. Она играла с литературным языком, и я подумал, что будет не менее интересно попробовать то же самое с киноязыком".
ИНТЕРЕСНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ФИЛЬМА
В случае с «Зази» режиссёр искал на экране точный эквивалент того, что Раймон Кено создаёт на бумаге. Он довёл эту задачу до такой тонкости, что многие приёмы в фильме почти незаметны — тщательно спрятаны в кадре. Например, сцены сняты на скорости 8 или 12 кадров в секунду, но это не бросается в глаза, поскольку актёры сознательно двигаются замедленно. В итоге, когда приём срабатывал, герои на переднем плане выглядели, как будто движутся нормально, тогда как всё вокруг происходило втрое быстрее, что создаёт комичный эффект.
Некоторые технические хитрости остались незамеченными зрителями. Например, в сцене с поеданием мидий фон на двух планах был одинаковым — сложно технически реализовать, и на монтаже это смотрелось почти незаметно, хотя режиссёр ожидал, что публика обратит на это внимание и улыбнётся. Но смех вызывало взаимодействие героев, и именно оно удерживало зрителя. Этот опыт стал для режиссёра своего рода «упражнением в стиле», способом лучше понять киноискусство.
Режиссёр не просто пересказывает книгу, а превращает её в кинематографический карнавал. Маль стремился показать, что кино может быть таким же игривым, абсурдным и свободным, как язык у Кено. Он использует ускоренную съёмку, визуальные фокусы, монтажные трюки и пародии на жанры — от немого кино до мелодрамы в лучших жанрах голливуда — чтобы разрушить привычные законы повествования.
Через «Зази» Маль доказал, что кино способно не просто рассказывать историю, но и децентрироваться, встать на позицию "сверху" и комментировать само себя, смеясь над собой, зрителем и культурными клише.
Данное явление искусства говорит нам о свободе — в языке, в обществе, в искусстве. И в то же время — о хаосе взрослого мира глазами ребёнка, который не может понять, почему всё устроено так нелепо и неправильно.
Email: проще позвонить, чем у кого-то занимать!
